Сундук с разбойниками

Марту никто и не собирался оставлять одну, но, как водится, все под разными предлогами ушли. Миссис Макфарленд в этот день всегда играла в карты в Женском союзе против азартных игр. Сестру Нелл совсем уж неожиданно позвал покататься на машине её парень. Ну, папа, естественно, оказался на службе, а у Мэри-Энн был выходной. Что касается Эмелин, то уж ей-то следовало оставаться дома и присматривать за маленькой девочкой, но усидеть на одном месте было ей не под силу. — Вы не против, мисс, если я забегу к дочери миссис Карлтон, что живёт напротив? — спросила она Марту. — Ну конечно же нет, — ответила девочка, — только, пожалуйста, уходя, заприте дверь на ключ, а я буду в своей комнате. — Сделаю всё в точности, мисс. — Служанка обрадовалась и убежала на весь день к подружке, оставив Марту совершенно одну, запертую в большом доме. Девочка прочла несколько страниц новой книжки, повышивала немного и стала играть «в гости» с четырьмя любимыми куклами. И тут она вспомнила, что на чердаке есть кукольный домик, с которым она уже несколько месяцев не играла, а теперь хорошо бы сделать в нём генеральную уборку. С этой мыслью Марта вскарабкалась по расшатанной лестнице в просторное помещение под самой крышей. Через три слуховых окошка туда попадало довольно света, и вообще там было тепло и уютно. Вдоль стен стояли поломанные стулья, коробки и сундуки, валялась старая одежда и было еще много чего ненужного. В каждом правильном доме есть такой чердак, а потому нет нужды подробно его описывать. Кукольный домик оказался не на своём обычном месте, но Марта всё-таки нашла его в углу рядом с дымоходом. Она вытащила домик и тут заметила, что позади него стоит огромный чёрный деревянный сундук, который дядя Уолтер прислал из Италии кучу лет тому назад — уж точно до Мартиного рождения. Мама ещё говорила, будто от этого сундука нет ключа, потому что дядя Уолтер не велел его открывать до своего возвращения. Мама сказала, что их вечно странствующий дядя был к тому же заядлым охотником: из Италии он поехал в Африку охотиться на слонов, и больше никто о дяде не слышал. Девочка смотрела на сундук и переполнялась любопытством. Мысли о новой находке вытеснили из её головы все домики на свете. Какой большой — больше маминого путешественного чемодана! И весь обит потускневшими медными гвоздями. Марта попыталась приподнять сундук, но он оказался таким тяжеленным, что даже не шелохнулся. Ага! А вот отверстие для ключа! Она наклонилась, чтобы рассмотреть замочную скважину: да, к сундуку подойдёт только очень большой ключ. Вы, наверное, уже поняли, как сильно девочке захотелось открыть сундук дяди Уолтера и посмотреть, что там внутри. А мы сами разве менее любопытны? Вот и маленькие девочки почти ничем не отличаются от нас. «Наверное, дядя Уолтер уже не вернется домой, — решила Марта. — Папа сказал, что слоны — очень опасные животные, особенно когда на них охотятся. Вот если бы у меня был ключ...» Она застыла и весело захлопала в ладоши: ведь в бельевом шкафу — вспомнила Марта — стояла целая корзина с самыми разными ключами! Там были ключи всех видов и размеров от всех-всех-всех сундуков и чемоданов, так что, может, один из них и подойдёт. Она слетела вниз по лестнице, отыскала корзину и тут же вернулась на чердак. Потом уселась перед сундуком и начала один за другим примерять ключи к старому замку. Кое-какие оказались велики, большинство — чересчур маленькими, один уже было хорошо угнездился, но никак не поворачивался, а другой чуть не застрял. Корзина почти опустела, когда старый ржавый ключ легко скользнул в замок. Марта даже вскрикнула от радости и обеими руками повернула ключ. Замок сказал «клик», и в следующее мгновение тяжёлая крышка сама поднялась! Девочка склонилась над краем сундука и отпрянула в изумлении. Из сундука медленно и осторожно выбрался человек. Он неуверенно встал на пол, расправил затёкшие руки, а потом снял шляпу и вежливо поклонился. Был он высок и худ и казался сильно загоревшим. Следом за ним из сундука вылез второй человек. Он зевал и тёр глаза, как заспанный школьник. Этот был пониже ростом, но такой же загорелый. Пока Марта, разинув рот, смотрела на двух мужчин, из сундука показался и третий — толстый коротышка и тоже смуглый лицом. Одеты все они были странно: в короткие курточки из красного бархата с золотым галуном, небесно-голубые шёлковые бриджи с серебряными пуговицами и чулки с широкими красными, жёлтыми и голубыми лентами. Длинные яркие ленты украшали их широкополые шляпы с высокими заострёнными тульями. С ушей свисали золотые кольца, а за пояс были заткнуты ножи и пистолеты. Чёрные глаза всех троих сверкали, а длинные свирепые усы торчали, закручиваясь на концах, как поросячьи хвостики. — Уф! И тяжелы же вы, ребята! — отдувался толстяк, отряхивая свою бархатную курточку и небесно-голубые штаны. — Помяли меня, будь здоров! — Смирись, Луиджи, — мягко ответил худой. — Меня так придавила крышка сундука, что я и сам вздохнуть не мог. Однако приношу свои извинения. — Все эти годы именно я был вашим ближайшим другом, — заявил средний, небрежно скручивая сигарету. — И вот вам мой совет: не стоит ссориться! — Нельзя курить на чердаке, — вдруг подала голос Марта, закрываясь рукой от сигаретного дыма. — Это может вызвать пожар. Средний, до того Марту не замечавший, повернул- ся на звук её голоса и отвесил девочке изысканный поклон. — О, если этого требует дама, — заявил он, — я прекращаю курить! И он бросил сигарету на пол, придавив её ногой. — Кто вы такие? — догадалась наконец спросить Марта, которая была так удивлена, что даже не испугалась. — Позвольте нам представиться, — сказал худой, грациозно помахивая шляпой. — Луиджи (толстяк кивнул), Бени (средний поклонился), а меня зовут Виктор. Мы самые настоящие, самые итальянские разбойники! — Разбойники! — вскричала Марта, и глаза её наполнились ужасом. — Да, мы такие. И на целом свете нет разбойников ужаснее и свирепее, — с гордостью сообщил Виктор. — Ещё бы, — подтвердил средний и мрачно кивнул. — Но это же нехорошо — быть разбойниками! — опять воскликнула Марта. — Конечно, — подтвердил Виктор. — Мы страшно, жутко плохие. На целом свете нет никого хуже, отвратительнее нас. — Или! — одобрил толстяк. — Но ведь такими плохими быть нельзя, — сказала девочка, — это... это... неприлично! Виктор опустил глаза и покраснел. — Неприлично! — Бени от изумления открыл рот, и в глазах его мелькнул страх. — Я не понимаю. Трудное какое-то слово, — печально произнёс Луиджи и закрыл лицо руками. — Вот уж никогда не думал, — проворчал Виктор, что когда-нибудь услышу такое оскорбление, да ещё от дамы! Скорее всего, мисс, вы сказали, не подумав. Ведь наш злой нрав простителен: разве разбойники могут быть милыми и трогательными? Озадаченная Марта только развела руками и призадумалась. А потом уверенно заявила: — Вы больше не можете работать разбойниками, потому что вы в Америке! — В Америке! — дружно воскликнули все трое. — Конечно. В Чикаго, а наша улица называется Прерия-авеню. Дядя Уолтер переслал вас сюда из Италии в сундуке. Разбойники растерялись. Луиджи плюхнулся в старое кресло-качалку и вытер лоб жёлтым шёлковым платком. Бени с Виктором так и уселись на сундук, побледнев и выпучив глаза. Собравшись с мыслями, Виктор заговорил, и в голосе его звучал упрек: — Твой дядя Уолтер нанёс нам страшное оскорбление. Как он мог забрать нас из благословенной Италии, где разбойники — весьма уважаемое сословие, и забросить в эту немыслимую страну. Разве мы теперь разберёмся, кого грабить и какой требовать выкуп? — Во-во, — поддакнул толстяк, хлопнув себя по коленке. — А какая у нас в Италии была репутация! — мечтательно добавил Бени. — Может, дядя Уолтер хотел вас перевоспитать? — предположила Марта. — Разве в Чикаго совсем нет разбойников? — спросил Виктор. — Ну, — протянула девочка, краснея, — мы их так не называем. — Что же нам здесь делать и на что мы будем жить? — в отчаянии сказал Бени. — В большом американском городе много чего можно делать, — ответила девочка. — Мой папа, например, работает юристом (разбойники вздрогнули), а двоюродный брат моей мамы — инспектор полиции. — Да, — прохрипел Виктор. — Хорошая работёнка. Полицию надо почаще инспектировать, особенно в Италии. — Везде б не помешало, — добавил Бени. — Ещё вы можете, — продолжала Марта ободряюще, — стать водителями троллейбуса или продавцами в универмаге. А кое-кто, чтобы заработать себе на жизнь, становятся даже членами городского му-ни-ци-па-ли-те-та. Разбойники печально покачали головами. — Эта работа не для нас, мы с ней не справимся, — сказал Виктор. — Вот ограбить кого-нибудь... Марта опять наморщила лоб: — Вообще-то в газовой компании получить работу нелегко, но вы бы могли стать политиками! — Ну уж нет! — заголосил Бени с неожиданной горячностью. — Мы ни на что не променяем наше призвание! Разбойниками были, разбойниками и останемся! — Точно! — подтвердил толстяк. — Даже в Чикаго наверняка найдутся люди, которых можно ограбить, — оживился Виктор. Марта очень огорчилась, услышав эти слова. — Я думаю, здесь всех уже давно ограбили, — только и нашла она что возразить. — Тогда мы ограбим грабителей. С нашим-то опытом и талантом! — предложил Бени. Девочка почти заплакала: — И зачем только дядя Уолтер прислал нам свой сундук?.. — Мы бы тоже не прочь это узнать! — сказал Виктор с неподдельным интересом. — Но этого никто не узнает, потому что дядя Уолтер поехал в Африку охотиться на слонов и там пропал! — уверенно заявила Марта. — Тогда примиримся с судьбой и приложим все силы, чтобы грабить и разбойничать, — сказал Виктор. — Мы всегда оставались верны нашей профессии и не опозорим её! — Вот-вот! — подтвердил толстяк. — Братья! Чего же мы медлим? Ограбим для начала этот дом! — Ты, Виктор, голова! — обрадовались остальные разбойники и вскочили на ноги. Бени грозно повернулся к ребёнку: — Стой на месте! — скомандовал он. — Если сделаешь хоть шаг, я обагрю свой нож твоей кровью! — И добавил: — Не бойтесь, разбойники всегда так говорят со своими жертвами. Конечно же мы не тронем вас, юная леди. — Ни за что! — подтвердил Виктор. Толстяк достал из-за пояса здоровенный нож и помахал им над головой. — Крови будет! — страшным голосом воскликнул он. — Тысяча бананов! — выругался Бени таким же голосом. А Виктор прошипел: — Дрожи, враг! Все трое взвели курки пистолетов, зажали в зубах сверкающие ножи и, пригнувшись, двинулись вниз по лестнице, оставив на чердаке дрожащую от страха девочку, у которой не было даже сил закричать. Так просидела она довольно долго, пока не услышала кошачьи шаги возвращающихся разбойников. Они гуськом поднимались по ступенькам и волокли награбленное. Луиджи нёс ворох маминых платьев, водрузив сверху пирог с изюмом. Следом шел Вик- тор с пригоршней безделушек, бронзовым подсвечником и часами из гостиной. У Бени в руках была их семейная Библия, корзина со столовым серебром, медный чайник и папино пальто. — Как славно, — умиротворённо сказал Виктор, сваливая добычу на пол. — Как приятно, будто молодость вернулась. — Потрясающие ощущения, — начал было Бени, но уронил себе на ногу чайник и, приплясывая от боли, стал страшно ругаться по-итальянски. — Неплохая добыча, — продолжал Виктор, перехватывая у Луиджи пирог. — И это всего-то из одного дома! Америка, должно быть, не бедная страна! Он откромсал кинжалом кусок пирога и передал остаток товарищам. После чего все трое уселись на пол, жадно жуя, а Марта печально смотрела на беспорядок и исчезающий любимый пирог. — Теперь бы пещеру найти, — заметил Бени. — Ведь добычу надо обязательно прятать в тайном и безопасном месте. Вы не знаете такую пещеру? — обратился он к Марте. — Я знаю только Мамонтову пещеру, — вспомнила она. — Но это в Кентукки. Туда надо долго ехать на машине. Разбойники призадумались, поскучнели и пирог дожевывали в молчании. Но вдруг испуганно подскочили — во входную дверь так громко позвонили, что было слышно и на чердаке. — Что это? — хрипло прошептал Виктор, и все трое схватились за кинжалы. Марта подбежала к окну и увидела удаляющегося почтальона, который бросил письмо в почтовый ящик. Тут-то она сообразила, как избавиться от разбойников, и закричала будто бы в страшном волнении: — Это полиция! Грабители с ужасом переглянулись, и Луиджи дрожащим голосом спросил: — Их много? — Сто двенадцать человек, — объявила Марта, сделав вид, что пересчитала полицейских. — Мы пропали, — выдавил Бени, — их слишком много. Мы, конечно, будем драться, но всё равно погибнем. — Они вооружены? — спросил Виктор, и голос его тоже дрогнул. — Разумеется, — заверила их Марта. — У них ружья, и сабли, и пистолеты, и топоры, и... — И что? — попросил уточнить Луиджи. — И пушки! Разбойники застонали, и Бени заключил глухим голосом: — Хорошо, если нас сразу убьют, а не будут пытать. Я слыхивал об американцах: это такие раскрашенные и кровожадные индейцы. — И я о них слышал, — выдохнул с дрожью толстяк. Внезапно Марта отпрянула от окна. — Но мы ведь друзья? — спросила она. — До гроба! — ответил Виктор. — До конца! — подтвердил Бени. — До последнего вздоха! — добавил Луиджи, подумав, что последнего вздоха ждать осталось недолго. — Тогда я вас спасу, — сказала девочка. — Как? — спросили все трое разом. — Быстро полезайте обратно в сундук, — деловито пояснила она. — Я закрою крышку, и полицейские вас не найдут. Разбойники нерешительно потоптались вокруг сундука, но девочка поторапливала: — Ну же, скорее! Они уже в дом заходят, вас вот-вот схватят! Тогда Луиджи прыгнул в сундук и улёгся на дно. Бени последовал за ним, а Виктор успел поцеловать девочке руку самым галантным образом. Марта подбежала к сундуку, опустила крышку, но захлопнуть её никак не удавалось. — Вам бы как-нибудь ужаться, — посоветовала девочка. Луиджи застонал. — Сделаю всё, что в моих силах, — отозвался Виктор, лежавший сверху, — но сундук что-то стал тесноват, а ведь мы неплохо в нем помещались. — Да уж, — долетел сдавленный хрип толстяка со дна. — Я догадываюсь, кто занял лишнее место, — сказал Бени. — Кто? — забеспокоился Виктор. — Пирог, — ответил Бени. Тогда Марта уселась на крышку и попыталась придавить её всем своим весом. И замок, наконец, щёлкнул. Тогда она спрыгнула с крышки и быстро-быстро повернула в замке ключ. Вот и всё. А если бы Марта не совала свой нос куда не следует, не была бы такой любопытной, то и не пришлось бы ей потом стаскивать с чердака вещи, принесённые туда грабителями, и делать генеральную уборку во всём доме!